Возвращаясь к напечатанному…

Автор статьи: Н. В. Шилимина, редактор журнала "Актуальные вопросы бухгалтерского учета и налогообложения" 
Материал был опубликован в журнале "Актуальные вопросы бухгалтерского учета и налогообложения", №8

В первых номерах журнала мы довольно подробно рассматривали тему несчастных случаев на производстве. Но охватить все возникающие в этой связи вопросы невозможно, а потому время от времени мы будем возвращаться к начатому разговору.

Сегодня заострим внимание читателей на Постановлении Пленума ВС РФ от 10.03.2011 № 2 (далее – Постановление № 2). В нем освещены некоторые моменты, связанные с применением судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Остановимся на наиболее интересных из них.Начнем с ситуации, когда пострадавший (или его родственники) не согласен с определенной ему степенью утраты профессиональной трудоспособности. Действительно, во многих случаях оценка медико-социальной экспертизы (МСЭ) кажется нелепой. Например, человек, будучи по профессии горноспасателем, получил травму, в результате которой у него обожжено 65% тела, кроме того, ампутированы нога на уровне 1/3 голени и пальцы на руке. В результате несчастного случая на производстве пострадавшему установили 60%-ю утрату профессиональной трудоспособности. То есть МСЭ посчитала, что на 40% этот человек сможет выполнять свою работу (горноспасателя!). Согласитесь, абсурд, но такие ситуации встречаются на практике сплошь и рядом.

А началось все с того, что Минздравсоцразвития утвердило Временные критерии, п. 5 которых звучал следующим образом: при определении степени утраты профессиональной трудоспособности необходимо учитывать профессиональный фактор, в частности, способность пострадавшего после несчастного случая на производстве или возникновения профессионального заболевания выполнять работу в полном объеме по своей прежней профессии (до несчастного случая или профессионального заболевания) или иной, равноценной ей по квалификации и оплате, а также возможность использования остаточной профессиональной трудоспособности на другой, менее квалифицированной работе в обычных или специально созданных производственных или иных условиях труда.

Однако согласно абз. 17 и 18 ст. 3 Закона № 125-ФЗ под профессиональной трудоспособностью понимается способность человека к выполнению работы определенной квалификации, объема и качества, а под степенью утраты профессиональной трудоспособности – выраженное в процентах стойкое снижение способности застрахованного осуществлять профессиональную деятельность до наступления страхового случая.

Верховный суд Решением от 23.01.2007 № ГКПИ06-901 установил: поскольку Закон № 125-ФЗ определяет порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при выполнении им обязанностей по трудовому договору (контракту), степень утраты им профессиональной трудоспособности должна определяться в зависимости от его способности выполнять трудовую функцию, которая являлась обязательным условием трудового договора.

К сведению
В силу ст. 57 ТК РФ трудовая функция работника (работа по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы) является обязательным условием трудового договора.

Законодатель определяет профессиональную трудоспособность человека как способность к выполнению не любой работы, а именно работы определенной квалификации, объема и качества, а степень утраты профессиональной трудоспособности – как способность застрахованного осуществлять не любую трудовую деятельность, а только профессиональную деятельность, причем такую, которая имела место до наступления страхового случая.

В результате принятого Верховным судом решения п. 5 Временных критериев был изменен (слова, выделенные жирным курсивом, были вычеркнуты), что в целом должно было облегчить ситуацию, однако на практике все выглядело иначе.

Рассмотрим Определение Московского областного суда от 30.11.2010 № 33-23028. Повар на рабочем месте получила производственную травму, в результате которой лишилась кисти левой руки: остались только два пальца, один из которых не функционирует вообще. После несчастного случая пострадавшей установили 40% утраты профессиональной трудоспособности, хотя в принципе профессиональная трудоспособность была утрачена полностью (так как с одной рукой нельзя продолжать работать поваром). Именно по этой причине пострадавшая была переведена на должность сторожа.

По мнению ФГУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Московской области», имеющиеся у истицы посттравматические ампутационные культи II – IV пальцев левой кисти нарушают функции захвата незначительно.

Позиция судей такова. Согласно Правилам степень утраты профессиональной трудоспособности устанавливается в процентах на момент освидетельствования пострадавшего в соответствии с критериями определения степени утраты профессиональной трудоспособности, утвержденными Минздравсоцразвития. В силу Временных критериев (п. 1) степень утраты профессиональной трудоспособности определяется исходя из последствий повреждения здоровья вследствие несчастного случая на производстве с учетом имеющихся у пострадавшего профессиональных способностей, психофизиологических возможностей и профессионально значимых качеств, позволяющих продолжать выполнять профессиональную деятельность, предшествовавшую несчастному случаю на производстве и профессиональному заболеванию, того же содержания и в том же объеме либо с учетом снижения квалификации, уменьшения объема выполняемой работы и тяжести труда в обычных, специально созданных производственных или иных условиях; устанавливается в пределах от 10 до 100%.

МСЭ согласно акту освидетельствования (от 06.09.2007) решила, что последствия травмы от 03.05.2005 не ограничивают способность пострадавшей к трудовой деятельности, она может в обычных производственных условиях выполнять неквалифицированную работу, что позволяет определить ей степень утраты профессиональной трудоспособности в размере 30% сроком на один год.

Суд согласился с МСЭ, добавив: 100%-я утрата трудоспособности устанавливается, только когда степень нарушения функций организма является значительной. В рассматриваемом случае речь идет об умеренных нарушениях функций организма, ограничивающих способность к самообслуживанию (1-я степень), но не к трудовой деятельности.

В этом случае 30%-я утрата профессиональной трудоспособности соответствует требованиям п. 27 Временных критериев.
Ознакомившись с данным судебным актом, мы видим, что несмотря на изменения в законодательстве и полномочиях судов (напомним, суд в соответствии со ст. 79 ГПК РФ и с учетом положений Приказа Минздравсоцразвития России от 17.11.2009 № 906н «Об утверждении Порядка организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы» вправе назначить повторную медико-социальную экспертизу) ситуация для пострадавших оставляет желать лучшего. Но, возможно, уже в скором времени произойдут существенные изменения. Дело в том, что в Постановлении № 2 (п. 19) этот вопрос разъясняется, и, на наш взгляд, довольно четко: необходимо иметь в виду, что степень утраты профессиональной трудоспособности должна определяться в зависимости от способности пострадавшего осуществлять не любую профессиональную деятельность, а только ту профессиональную деятельность, которую он фактически осуществлял до наступления страхового случая по трудовому договору. В связи с этим если застрахованный не способен полностью выполнять работу определенной квалификации, объема и качества, то его способность осуществлять профессиональную деятельность следует считать утраченной полностью.

Второй момент, на который хотелось бы обратить внимание, также вызывает немало споров. Речь идет о не заключенных трудовых договорах с работниками, невыполнении работодателем обязанности по уплате страховых взносов и об уклонении от выполнения обязанности в определенный срок зарегистрироваться в качестве страхователя (в соответствии с требованиями ст. 4 и 6 Закона № 125-ФЗ).

Казалось бы, нарушения различны по характеру, однако Пленум ВС РФ посчитал возможным их объединить. Кроме того, во всех перечисленных случаях, по мнению ВС РФ (см. п. 14 Постановления № 2), взыскание страхового возмещения в пользу работника за причиненный его здоровью вред следует производить с соответствующего отделения ФСС, поскольку неблагоприятные последствия неисполнения работодателем (страхователем) своих обязанностей не должны распространяться на пострадавшего работника.

Со второй половиной суждения мы абсолютно согласны: работник страдать не должен (тем более дважды). Однако первая половина оставляет массу вопросов, среди которых: почему за нерадивого работодателя ответственность должен нести ФСС? Не породит ли это еще большее количество нарушений? Будет ли применяться регрессный иск к работодателю? Сразу отметим, что ответов на эти вопросы Пленум ВС РФ не дает.

До выхода в свет Постановления № 2 многие эксперты и чиновники придерживались иного мнения: если по каким-либо причинам страховые взносы страховщику не уплачивались, то выплаты пострадавшему при несчастном случае на производстве ложатся на плечи причинителя вреда (работодателя). Теперь ситуация должна измениться: если раньше случаи, когда пострадавшему отказывали в помощи по причине того, что работодатель не был зарегистрирован в ФСС и страховые взносы на своих работников не уплачивал, встречались довольно часто, на сегодняшний день они должны быть исключены.

И все же мы полагаем, что дальнейшими действиями ФСС будет подача регрессных исков к организациям. Практика покажет.

Здесь же хочется сказать несколько слов о возмещении морального вреда. Следует иметь в виду, что компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена. Поэтому, если наряду с требованиями о взыскании страхового возмещения заявлены требования о возмещении морального вреда, причиненного застрахованному в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, суд с согласия истца вправе лишь привлечь к участию в деле в качестве соответчика причинителя вреда (работодателя (страхователя) или лицо, ответственное за причинение вреда), поскольку согласно п. 3 ст. 8 Закона № 125-ФЗ такой вред подлежит компенсации его причинителем (п. 7 Постановления № 2).

От редакции
Подробнее о возмещении морального вреда вследствие несчастного случая на производстве читайте в № 5, 2011.

Ну и, пожалуй, последнее, на что хотелось бы обратить внимание, – п. 5 Постановления № 2. Речь вот о чем.
Всем известно, что право на страховое обеспечение имеет не только сам застрахованный, но и нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания, а также лица, состоявшие на иждивении умершего и ставшие нетрудоспособными в течение пяти лет после его смерти.

К сведению
Право нетрудоспособных иждивенцев на возмещение вреда по случаю потери кормильца не ставится в зависимость от того, состоят ли они в какой-либо степени родства или свойства с умершим кормильцем. Основополагающими юридическими фактами в этом случае являются факт состояния на иждивении и факт нетрудоспособности.
Право на получение страховых выплат в связи со смертью застрахованного может быть предоставлено и в том случае, если решением суда будет установлено, что при жизни застрахованный оказывал нетрудоспособным лицам помощь, которая являлась для них постоянным и основным источником средств к существованию, несмотря на имеющийся у этих лиц собственный доход. Необходимо учитывать, что смерть застрахованного, наступившая как в результате несчастного случая на производстве, так и вследствие профессионального заболевания, служит основанием для возникновения у таких лиц права на получение страховых выплат и в том случае, когда обеспечение предоставлялось при жизни самому застрахованному.
Например, Иванов с 2005 года получал социальное обеспечение в связи с имевшимся у него профессиональным заболеванием и продолжал работать. В 2010 году он скончался. Данный факт будет служить основанием для возникновения у вдовы права на получение страховых выплат (такое право должно быть установлено судом!). Об этом свидетельствует и арбитражная практика (см. Определение ВС РФ от 29.10.2010 № 81-В10-16).

Но здесь есть один нюанс. Смерть застрахованного лица должна быть самостоятельным страховым случаем. То есть смерть лица, застрахованного от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, должна быть следствием выполнения им как застрахованным лицом своих трудовых обязанностей. Иными словами, возвращаясь к примеру, муж на момент смерти должен работать.
В противном случае социальное обеспечение иждивенцу не полагается. Поясним. Иванов при жизни получал социальное обеспечение, так как был признан инвалидом I группы (полностью утратил профессиональную трудоспособность) и нуждался в постоянном постороннем уходе, который осуществляла его жена (фактически являющаяся его иждивенцем, так как была вынуждена уволиться с работы). После смерти мужа (даже наступившей вследствие профессионального заболевания) Иванова не будет получать социальное обеспечение.

Обратите внимание
Закон № 125-ФЗ не рассматривает смерть застрахованного, наступившую вследствие профессионального заболевания после прекращения исполнения им трудовых обязанностей, как самостоятельный страховой случай, влекущий возникновение обязательства по социальному обеспечению нетрудоспособных иждивенцев умершего застрахованного лица в порядке обязательного социального страхования (п. 2 Определения КС РФ от 05.02.2009 № 290-О-П).

20 апреля 2011 года. Журнал «Акты и комментарии для бухгалтера», Издательства "Аюдар-Пресс"